Организм 2.0 - Страница 61

Сразу после объявления из коридора донесся топот множества ног. Были слышны озадаченные голоса недоумевающих людей, которые не предполагали, что испытание пройдет раньше запланированного срока.

В дверь вежливо постучали, и охранники попросили Швеца и его постояльцев явиться в зал для испытаний. По их тону стало ясно, что от приглашения лучше не отказываться.

Влившись в цепочку идущих по лестнице людей, Швец и гости спустились на шестой этаж и направились по длинным, темным коридорам к залу для испытаний. Этаж производил впечатление заброшенного – многие лампочки не горели, всюду пыль и мусор. Коридоры были перегорожены бронированными дверьми – открытыми по случаю предстоящего испытания.

В самом зале размером с футбольное поле было чисто. Больше всего он походил на стадион в преддверии бойцовского матча – большая часть погружена в полумрак, все свободное место заставлено поднимающимися до высокого потолка трибунами на пару тысяч человек. К дальней стене зала примыкала полностью закрытая клетка из двойной сетки–рабицы, с потолка на нее был направлен яркий свет прожекторов. Внутрь клетки вели два входа – дверь из зала и проход в стене в самой клетке, закрытый защитными роллетами. Рядом с клеткой дежурили коменданты с автоматами, стояло несколько камер, транслирующих изображение на все телеэкраны в небоскребах. Неподалеку на полу валялось расстеленное покрывало.

Проследовав к первым рядам, Швец с гостями заняли места рядом с клеткой. Через минуту мимо прошествовали майор с Салищевым. При виде майора гул в зале мгновенно стих, раздались приветственные возгласы. Взглянув стеклянным взглядом на присутствующих, майор вяло козырнул, и зал взорвался восторженными криками. Усевшись вместе с ученым через десяток кресел от гостей, майор покопался в кармане и, сделав вид, что зевает, незаметно закинул в рот таблетку.

— Что‑то ваш майор выглядит не очень хорошо, – заметила Кнопа.

— У него слишком много обязанностей, – ответил Швец.

Долин покосился на соседа.

— И ты веришь, что он просто устает?

Швец смолчал. Похоже, он был одним из немногих, кто догадывался о пристрастии майора к стимуляторам. Но в слова Долина о том, что Конаровский полностью под контролем ученого, он так и не поверил.

— А чо здесь вообще твориться? – вертя головой, спросил Савельев. Всюду, куда ни кинь взгляд, на трибунах сидели люди. Ни одной женщины, все мужчины и большинство военных.

— Экзамен на право вступления в группу поиска и зачистки, – ответил Швец. – Для некоторых оно наказание. Или, как принято говорить, доказательство лояльности нашим идеалам борьбы с зомбаками.

— Будете убивать протистов? – догадалась Кнопа. Швец кивнул. – А зачем камеры и зрители?

— По задумке, испытание должно поддерживать в людях боевой дух и помогать нам избавиться от страха перед зомбаками. Все должны видеть, что люди сильнее наших врагов и что их можно победить.

— Чего‑то не понимаю, – признался Савельев. – Как убийство мертвяка в клетке может поднять боевой дух? Он ведь вообще не сможет сопротивляться, а у вас автоматы.

Швец усмехнулся.

— Кто‑нибудь говорил, что зомбак будет в клетке один и что его завалят пулей?

— О–о-о!.. – Глаза Савельева полезли на лоб. – Вот даже как…

Когда в зал подтянулись все зрители, к клетке вышел молодой парень с громкоговорителем. Поднеся ко рту спикер выносного, на проводе, микрофона, он начал торжественным тоном представлять участников предстоящего испытания и, услышав свои имена, из глубины зала к клетке один за другим начали выходить молодые парни. На всех была плотная, военного кроя одежда с пластиковыми нашивками, легкие бронежилеты, шлемы с забралами и перчатки. Некоторые лица показались знакомыми. Приглядевшись, Долин узнал несколько парней, присутствовавших на тренировке Боштана.

— Подкладки их брюк и курток прошиты кевларовой нитью, – сообщил Швец. – Сходу их не сможет прокусить не то что зомбак, даже питбуль. Правда, те, кто проходят испытание в качестве наказания, должны одеваться попроще. Им полагается минимум защиты – броник и щит.

— Какие справедливые условия, – проворчал Савельев.

— Поэтому на испытании погибает примерно половина приговоренных. Обычно получается выжить только у подготовленных бойцов. Но после испытания даже у них пропадает желание нарушать правила убежища. Навсегда.

— Сколько гибнет вот таких вот, – Долин кивнул на шеренгу из девяти парней, – бронированных?

— Думаешь, наша защита совсем никакая? – спросил Швец. Долин промолчал, и Швец, тяжело вздохнув, признался: – Да, зомбаки сильны. Для экзаменуемых обычно все обходится хорошо, и зомбаков успевают пристрелить, но каждый месяц все равно погибает пара пацанов. От этих тварей вообще нет надежной защиты. Один наш как‑то сплел кольчугу, по типу защиты от акул, и вышел в ней в клетку. Так мертвяк, пока пытался прогрызть его кольчугу, просто сломал ему руку и десяток ребер.

Долин пожал плечами.

— Этого стоило ждать. Мало кто сознает истинную мощь протиста, пока не столкнется с ним. Все воспринимают зараженных как людей, но они намного сильнее. Правда, Вася?

Пробубнив что‑то невнятное, инженер уставился на испытуемых, которые, тем временем, разделились на три тройки. Один из дежуривших у клетки автоматчиков поднял с пола покрывало, и под ним оказалось оружие – алюминиевые и пластиковые полицейские щиты, несколько мечей, дубинок и пара копий с рогатиной.

— Что же получается? – снова подал голос Савельев. – Эти трое будут разделывать всего одного мертвяка? Какое честное испытание.