Организм 2.0 - Страница 30

Осознав, что от всех мыслей в голове, можно скоро спятить, Долин медленно выдохнул и прикрыл глаза. Нет смысла гадать, проще сойти на берег и все выяснить. От огня до воды не далеко, местность вокруг костра открытая, так что можно не бояться еще одной засады. И в случае опасности – до катера подать рукой.

Войдя в транс, Долин открыл глаза и заглушил двигатель. Фонарь он погасил еще раньше, и плыть предстояло в полной тьме, но Долин не боялся напороться на препятствие – карта реки уже отпечаталась в его голове. Подсознание помнит весь маршрут, подсознание подскажет безопасный путь.

Спустив в воду весла, Долин медленно погреб к костру.

Это место он помнил, здесь он уже бывал. Парк при университете – одно название, а не парк. Площадью меньше одного квартала, он был окружен обрушившимися многоэтажками, однако сам почти не пострадал.

Доплыв до пандуса, спущенного к воде с проспекта, отделяющего реку от парка, Долин аккуратно, без единого всплеска, опустил в воду якорь. Нашарив в рюкзаке ночное видение, закрепил ободок прибора на голове, включив и выключив, проверил его работоспособность. Ресурс батареек на исходе, но полчаса прибор продержится.

Продев кисть руки в ремешок фонаря, Долин носком ноги нащупал за бортом катера ступень и перебрался на нее. Пригибаясь, взбежал с парапета на низкий берег реки и огляделся: до костра, пылающего среди иссохших деревьев, полсотни метров, за остовами нескольких машин, замерших на проспекте слева и справа, никакого подозрительного движения.

Вытащив пистолет, Долин направился к костру. Когда до него оставалось шагов двадцать, стало наконец возможным разглядеть, кто же его разжег. Предположения подтвердились – это были взрослый с ребенком. Сгорбившись, сидя на бревне спиной к Долину, они протягивали к костру руки и не произносили ни звука. Лишь треск пылающего дерева нарушал тишину этой ночи.

Беззвучно вынырнув из тьмы на отбрасываемый огнем пятачок света, Долин снова замер – его не замечали. Все так же молча, парочка сидела у костра. Одетые в какие‑то лохмотья – брюки и изодранные пуховики, – они не разговаривали и почти не шевелились. Словно мертвецы. Лишь вздымающиеся во время дыхания плечи, да неуловимые движения головами указывали на то, что эти двое были людьми. Правда, очень странными людьми, каким‑то образом сумевшими выжить среди протистов.

Не издавая ни шороха, старясь даже не дышать, Долин подобрался вплотную к парочке. Мужчине на вид было около сорока, ребенку – десять–двенадцать. Их давно–немытые волосы взлохмачены, грубо острижены.

Долин легонько коснулся глушителем затылка мужчины и тут же отступил назад.

— Ни звука, – шепотом предупредил Алексей.

Вздрогнув, ребенок обернулся и с искаженным испугом, чумазым лицом уставился на возникшего словно из ниоткуда чужака. По его глазам Долин сразу понял, что паренек – живой. Мужчина так и не пошевелился.

— Кто вы? – спросил Долин.

Замычав, словно был немым, ребенок принялся дергать мужчину за рукав.

— Как вы выжили? – снова спросил Долин.

Мужчина разогнулся, его протянутые к огню руки легли на колени. Не оборачиваясь, гулким, тягучим голосом он спросил:

— Кто я?

Не будь Долин в трансе, он бы почувствовал досаду. Впервые за пять лет удалось наткнуться на способных жить среди протистов, но один оказался немым, а второй, похоже, умалишенным.

— Кто я? – снова повторил мужчина.

— Как тебя зовут? – спросил Долин.

Не оборачиваясь, мужчина произнес:

— Не понимаю.

— Имя… назови свое имя.

— Что такое имя? – с нотками удивления спросил мужчина. Медленно обернулся. Глаза его были закрыты. Втянув ноздрями воздух, он констатировал: – Ты теплый. Ты умеешь говорить. Ты живой. – Он коснулся синюшных от холода губ указательным пальцем. – Почему я не вижу свет?

Долин ощутил тревогу. Первая встреча с живыми за пределам Валаама проходит как‑то уж слишком странно. Все должно было быть по–другому.

— Открой глаза, – потребовал Долин. Палец соскользнул со скобы на спусковой крючок. – Посмотри на меня.

Придя в панику, ребенок еще сильнее затряс своего спутника.

— Не бойся, – сказал пареньку мужчина. Глаза он так и не открыл. Перекинув ноги через бревно, мужчина развернулся к Долину всем телом. – Кто я? Человек? Живой?

Сглотнув, Долин попятился, положил ладонь на рукоять мачете. Он уже понимал, что происходит и кто этот мужчина, но поверить в это не мог. Просто отказывался верить!

— Почему я не чувствую холода? – поднимаясь, спросил мужчина и принялся осыпать Долина вопросами: – Почему я ничего не помню? Почему мне не нужно дышать? Почему мне не нужно спать? Почему мне не нужно есть? – Он положил ладонь на макушку ребенка и взъерошил его волосы. Мгновенно успокоившись, парень заулыбался и с гордым видом уставился на Долина. – Почему я не такой, как он? – Его веки поднялись. За ними скрывались белесые, словно покрытые бельмом глаза – признак протиста. – Кто я?

Долин чувствовал, что надо срочно присесть. Иначе можно рухнуть – так ослабли ноги. Он не пытался понять, почему мертвец говорит и почему он мыслит. Он знал лишь одно – перед ним протист и живой, которого этот протист, судя по всему, защищал. Долин не представлял, для чего он держал при себе ребенка – чтобы всегда иметь запас пищи или мальчишка был для него кем‑то вроде домашнего питомца, и Долин не собирался выяснять это.

Вытаскивая мачете, он велел:

— Пацан, отойди от него!

Однако ребенок вдруг кинулся перед мертвецом и раскинул в стороны руки.